скачать бесплатно и без регистрации "Вольф Мессинг: Видевший сквозь время"

ВОЛЬФ МЕССИНГ - ДАР ИЛИ ПРОКЛЯТИЕ?

...Жене становилось все хуже: она прошла курс химиотерапии, ей делали облучение, но это почти не помогло. Аида по-прежнему ассистировала ему во время выступлений, но последние гастроли едва не закончились трагедией.

В пути Аиде стало совсем плохо, и ему пришлось делать ей уколы. Когда поезд пришел в Москву, он вынес ее из вагона на руках. Но она все также отказывалась ложиться в больницу, и врачи приходили к ним домой. Однажды в их квартиру пожаловали важные гости: директор института онкологии Николай Блохин и гематолог Иосиф Кассирский. Блохин сказал ему, что отчаиваться не надо, болезнь может отступить, даже в таком состоянии у пациентов, случается, наступает улучшение, и живут еще долгое время...

Он не дослушал: ходуном заходили руки, на лице появились красные пятна, искаженный волнением голос сорвался в фальцет:
- Не говорите чепухи! Я не ребенок, я Вольф Мессинг! Она не поправится, она умрет... Она умрет второго августа 1960 года в семь часов вечера.

Второго августа знаменитый телепат Вольф Мессинг стал вдовцом.

Аида Михайловна умерла, ему же казалось, что оборвалась и его жизнь. Девять месяцев депрессии, успокоительные, витамины, телеграммы с соболезнованиями, осторожные звонки старых знакомых, с которыми ему не хотелось разговаривать. А затем потянулось размеренное, монотонное, сводящее с ума существование.

В маленькой квартире на Новопесчаной улице жили он, сестра его жены и две маленькие собачки, Машенька и Пушинка. Он вставал в восемь утра и гулял с собаками, вернувшись домой, читал, в десять завтракал, в четыре обедал, потом смотрел телевизор и в двенадцать был в постели.

Мессинг не ходил в театр, не бывал в кино; дом, становившиеся все более редкими гастроли, посещение стареющих, мало-помалу исчезавших с его горизонта друзей - мир понемногу суживался до размеров комнаты, и тут ему было комфортно.

На стенах кабинета висели дипломы, на книжных полках стояли привезенные со всех концов страны сувениры, в углу кабинета приткнулся обитый железом, запертый на ключ сундук - никто из друзей не знал, что в нем хранится. Поговаривали, что Вольф не доверяет сберкассе и держит свои сокровища дома. В том, что сокровища существуют, не сомневался никто: Мессинг очень хорошо зарабатывал, на его правой руке сверкал огромный бриллиант.

А на рабочем столе Мессинга лежал истрепанный старый молитвенник. Верующим он себя не считал, но не убирал его со стола с тех пор, как поселился в этой квартире. Молитвенник ему подарила мать: прикасаясь к вытертому до матерчатой основы переплету, пожилой человек пытался вспомнить детство. Оно возвращалось обрывками воспоминаний, не складывающимися в единое целое кусками картинок (еще совсем не старый отец нагнулся к грядке с клубникой, широко улыбается мать) и - это чувствовалось острее всего - памятными в течение десятилетий ощущениями.

Звон металла, плеск, холодное прикосновение воды. Так его отучали от лунатизма: около постели ставили таз с водой, мальчик спотыкался, падал на пол - и просыпался.

Обжигающая боль - всем средствам воспитания отец предпочитал розгу.

Жажда, зной, усталость - отец арендовал крохотный участок земли в местечке Гура-Кальвария неподалеку от Варшавы, и работать в саду приходилось и старым, и малым.

И, наконец, никогда больше не посещавшее его чувство священного ужаса, леденящего кровь, поднимающего дыбом волосы, приковывающего к земле и в то же время просветляющего душу. Так было, когда ему явился ангел Божий: огромный, бородатый, закутанный в белые одежды, страшно сверкающий глазами. Ангел молвил:
- Сын мой! Я послан тебе свыше предречь будущее твое служение Богу. Иди в иешибот (так называлось духовное училище). Богу будет угодна твоя молитва.

И юный Мессинг, страшно не желавший идти в раввины, подчинился воле набожного и властного отца.

Это скверное воспоминание, оно приходило к нему не часто. Во всяком случае, раньше. Теперь все было по-другому: после выступлений он возвращался в гостиницу, снимал пиджак, вытягивался на диване, закрывал глаза, задремывал - и просыпался от того детского, давно забытого ощущения. Ужас, смятение, предчувствие чего-то великого. Он просыпался и думал, что это предчувствие смерти.

Наверное, дело было в том, что ему становилось все тяжелее работать - семьдесят с лишним лет давали о себе знать. Набитые публикой залы - ДК, клубы, провинциальные филармонии, госучреждения. Он напряженно вслушивается в мысли тех, кто дает ему задания: надо подойти к даме, сидящей в первом ряду, и поздравить ее с днем рождения или найти спрятанную за батареей парового отопления перьевую ручку.

Мысли зала сливаются, надо услышать нужный голос, а кто-то сбивает его и твердит, что ручка спрятана под шкафом. А другой пытается выставить телепата дураком и просит взять у него из рук цветок и сунуть даме за декольте.

Тогда он выходит на авансцену и говорит:
- Молодой человек в третьем ряду! Да, вы, вы, в сером свитере. Немедленно прекратите, мне надоели ваши бесстыдные мысли. Я показываю психологические опыты, а не эротическое шоу.

Copyright © 2001 by Сергей Червонящий.